Blackie Lawless: «Нельзя запрещать свободу высказываний»
Blackie Lawless в недавнем интервью "Metalshop" рассказал о том, как на него повлиял опыт общения с PMRC (Parents' Music Resource Center) более трёх с половиной десятилетий назад:
«Мы были слишком молоды, чтобы понять, о чём идет речь, но они быстро поместили нас в эпицентр урагана, и тогда начали происходить всякие неприятные вещи — угрозы расправы, стрельба и всё в таком духе. Но мы очень быстро всему научились.
Я был в Индиане — кажется, это был Индианаполис — когда ко мне подошла девушка, чтобы взять интервью. Это было в 1987-м году. В своё время она работала в PMRC. И в то время, когда я с ней разговаривал, она была журналисткой. Она пришла, принесла кассету и говорит: "У меня есть кое-что, что я хочу, чтобы вы услышали". И она включила мне эту кассету. На ней Сьюзан Бейкер [соучредитель PMRC] и ещё несколько человек рассказывали о том, какова была их настоящая мотивация. И их мотивация заключалась не в том, чтобы клеить наклейки на пластинки. Их мотивация заключалась в том, чтобы предоставить Элу Гору платформу для последующего участия в выборах президента США. Таким образом они пытались создать ему политическую репутацию — ведь что может быть лучше для привлечения внимания, будь ты политическим кандидатом, южной карикатурой, каковым он и был, что может быть лучше для привлечения внимания, чем преследовать того, кто привлекает внимание? Я к тому, что это маккартизм — вы же понимаете, никаких отличий нет. Ричард Никсон занимался подобным. Охота на ведьм продолжалась в Вашингтоне в течение многих лет. Но вот они встречаются с поколением, которое об этом не слышало. И подобное происходит раз в 15 лет. Поколение не знает о прошлых событиях. Они не знают той старой лжи, которая исходит от них. Поэтому для таких людей всё выглядит очень убедительно, потому что звучит искренне и по-настоящему.
Позвольте мне рассказать вам кое-что о свободе слова. Я частично еврей, частично коренной американский индеец. Вы можете стоять на импровизированной трибуне и говорить о том, как прекрасен нацизм и как вы хотели бы убить всех индейцев на свете. Мне всё равно. Позвольте мне перефразировать. Мне не всё равно, но я не хочу ограничивать вашу возможность высказываться, потому что если я это сделаю, то мы вступим на скользкую дорожку, так как вы начнёте изображать судью, а кто будет им завтра?
Эта страна была построена как республика, а республика, вопреки тому, что многие не понимают, не является демократией. Но для того, чтобы создать республику, необходимо иметь определённую веру в народ. Другими словами, если есть человек, который изрыгает кучу ненависти на углу улицы или на некой трибуне, вы должны верить в своих соотечественников, и в то, что этот человек — сумасшедший, и подавляющее большинство людей поймёт это и не будет к нему прислушиваться. Но когда вы начинаете ограничивать эту речь, то, как я уже сказал, вы лишаете людей возможности самим решать, в главной степени, кто сумасшедший, а кто нет. Но ещё более опасно то, что вы начинаете назначать судей, которые будут указывать вам, что вы можете говорить, а что нет. И это чрезвычайно опасно. Вы слышали это миллион раз, но стоит повторить: наша система не создана для народных выступлений. Она создана для непопулярных высказываний».
